Бизнес по-"донецки": история становления Индустриального союза Донбасса / Публикации / PRO-TEST

Индустриальный союз Донбасса успел стать известным брэндом на рынке больших промышленных игр. У него колоссальные возможности, огромные аппетиты и… бандитское прошлое, во многом определившее методы ведения бизнеса. ИСД старательно позиционирует свою независимость от Ахметова и выставляет напоказ научные труды Таруты, хотя на самом деле именно Ринат Леонидович создал эту коммерческую структуру на первом этапе, а затем сбросил «шестеркам» потроха. Да и человека, реально сделавшего ИСД тоже нет в живых: Александра Момота расстреляли еще в 1996 году. Его брат Сергей сейчас руководит «Данко». Мы предлагаем вашему вниманию многопрофильное исследование творческого и коммерческого пути «Индустриального союза Донбасса».

Птенцы гнезда лазаренковского

Прежде, чем рассказывать, как зародился ИСД, нужно напомнить время, на которое приходится его становление. Итак, в 1995 году после подписания соглашения между правительством Украины и РАО «Газпром» о реструктуризации газовых долгов в облигации валютного займа, в Кабинете министров придумали новую схему поставок газа на внутренний рынок. Самые смелые еженедельники того времени «Бизнес» и «Регион» назвали эту схему "по понятиям". Если раньше на рынке работало несколько газотрейдеров, крупнейшим из которых был «Итера», а металлургические гиганты "Азовсталь" и им. Ильича продолжали получать газ по прямым договорам от РАО Газпром, то Павел Лазаренко создал условие для монополизма «Единых энергетических систем Украины» (ЕЭСУ).

Попытка принудительно «запихать» ЕЭСУ в Донецк окончилась для Павла Ивановича провалом. Он столкнулся с хорошо организованной мощью банды Ахметова (извините, но приходится называть вещи своими именами) и дал «задний ход». По сути, молодой донецкий предприниматель с неоднозначным прошлым и офисом в фирме «Люкс» заставил матерого днепропетровского «хозяина» пойти на переговоры о создании «филиала» ЕЭСУ, целью которого было вытеснение «Итеры» и поставка газа тем предприятиям, которые питались напрямую от «Газпрома». В ходе переговорного процесса было достигнуто соглашение о том, что будет создан такой себе "Индустриальный союз Донбасса", взявшийся за 50 центов с каждых 1000 куб метров газа торговать от имени и по поручению ЕЭСУ. Поэтому “ ИСД ” создавали три человека.

Один из них — Сергей Тарута, представляющий в “ИСД” долю ООО “Азовинтекс” (Мариуполь), зарегистрированного также в 1995 году, скорее всего именно с целью дальнейшего участия в создании корпорации. До создания “Азовинтекса” и, соответственно, “ ИСД ” Тарута работал начальником отдела внешнеэкономических связей комбината “Азовсталь”. И «Азовинтекс» был компромиссом, на который пошел менеджмент «Азовстали», не желая пасть смертью храбрых на поле битвы за дешевые энергоносители. Теперь г-н Тарута может корчить из себя выдающегося ученого и гениального топ-менеджера, но на самом деле – он был всего лишь зиц-председателем, представлявшем в ИСД интересы Александра Булянды, на тот момент – директора и полноправного хозяина государственной "Азовстали".

Вторым был Виталий Гайдук – он представлял интересы Щербаней (Владимира и Евгения). Кстати, в интервью “Зеркалу недели”, в марте 2001 года Сергей Тарута, отвечая на вопрос о роли в корпорации Виталия Гайдука сказал: “В свое время, работая в Донецкой облгосадминистрации заместителем по промышленности, он (Виталий Гайдук — автор) выступил в роли идеолога создания региональной структуры, которая поставляла бы газ как ликвидным, так и неликвидным предприятиям и обеспечивала бы расчеты за топливо. Таким трейдером и стал “Индустриальный союз Донбасса”.

Третьим человеком, который незримо присутствовал в рождении «младенца» был Ринат Ахметов. И не надо делать круглые глаза: без Ахметова переговоры с Лазаренко не состоялись бы как факт. По одной простой причине: «хозяин» не договаривался с теми, кого считал «никем». А Гайдук с Тарутой были для него пустым местом.

И вот в результате совместных усилий появилась фактически подставная фирма, для дележа прибылей между донецкими колаборационистами и Лазаренко. 12 февраля 1996 года Владимир Щербань подписал постановление администрации Донецкой области № 71, которым обязал ВСЕ предприятия Донбасса покупать газ только у ИСД! Поскольку газ был дорогим, директора тогда еще государственных или арендных предприятий заартачились. Нужно было их заставить. И механизмы были найдены.

Их красочно описал в своем интервью газете “Приазовский рабочий” от 14 июня 1996 года Михаил Поживанов, тогдашний мэр Мариуполя: «В приказном порядке мне было сказано, чтобы 28 предприятий перезаключили свои договоры вместо “Итеры” на “Индустриальный союз Донбасса”, учредителями которого являются коммерческие структуры, приближенные к губернатору. Подсчитав, что мариупольские предприятия при этом теряют 1,5 млн. долларов, я отказался, и в феврале 1996 года началось следующее: если ты не будешь делать то, что тебе говорят, мы дадим команду правоохранительным органам, и тебя вывернут наизнанку. Или убьют…».

Деньги и кровь

Руководство области таки своего добилось и “ИСД” начал победное шествие, поставив только в 1996 году предприятиям области 5,5 млрд. кубометров газа. Это стало первым шагом для подчинения промышленного потенциала региона Ринату Ахметову. Схема была проста: заводы не могли заплатить за газ от ИСД, становились должниками, директоров ставили на счетчик, а затем акции предприятия (многие уже начали акционироваться) менялись на векселя и передавались структурам Ахметова.

Показательным является пример потери своей независимости «Азовсталью», за что Булянда должен сказать отдельное «спасибо» Таруте. И так, в 1996 году 43,5% себестоимости продукции "Азовстали" составляли затраты на топливо и электроэнергию. Теперь представьте себе, что комбинат вынудили заключить договор с ИСД , который требовал от потребителя газа, в случае неплатежа, 0,75% от суммы за каждый день просрочки или в 273% годовых! Эти долги, оформленные надлежащим образом, превратились в самый эффективный инструмент приватизации стратегических металлургических предприятий в обход всех и всяческих запретов Верховной Рады.

«Итере» такое положение вещей понравиться не могло, и ее представитель в Днепропетровске начал сепаратные переговоры с отдельными директорами, которые были готовы пойти на риск, чтобы избежать «долговой удавки» ИСД. Однако среди переговорщиков нашлись и трусы, о происходящем стало известно людям, которых, не сомневаюсь, хорошо знает и Тарута, и Гайдук, не говоря уже и Ринате Леонидовиче. Было принято решение «наказать крысу». И 28 марта 1996г. в Киеве на пороге прокуратуры был убит директор "Итера-Украина" Александр Шведченко. Это и стало поводом для последующей «вендетты».

В ответ на убийство Шведченко 16 мая в Донецке расстреляли Александра Момота, директора компании "Данко" - соучредителя ИСД и фактически главного управленца всеми делами фирмы. Ответ людей Ахметова и Таруты был нессиметричным: 16 июля неизвестные покушаются на Павла Лазаренко. Его не собирались убивать. Взрыв на Московском мосту по дороге в аэропорт, откуда Павел Иванович должен был вылететь в Донецк, был предупреждением: не мешай работать ИСД. Не поддерживай «сепаратистов», иначе убьем. Было ли продолжением этой истории то, что 3 ноября в Донецком аэропорту трое наемников без спешки и суеты практически в упор расстреливают Евгения Щербаня и его жену, я не знаю. Да и к нынешней статье тема убийства Щербаня не относится.

Первый «учитель»

Говоря об истоках ИСД, нельзя обойти вниманием персону убиенного Александра Момота, который, собственно, и придумал единую технологическую цепочку: уголь-кокс-руда-металл. Это стало бесспорным ноу-хау «Индустриального союза Донбасса», которое почему-то приписывают себе Тарута и Гайдук. Именно Момот смекнул, что самым острым дефицитом (и соответственно самым дорогим звеном в замкнутом круге коммерческих операций) были газовые трубы большого диаметра, которые охотно брал в оплату российский «Газпром». За контроль над сталелитейными и трубными мощностями региона развернулась криминальная война (об этом открытым текстом в свое время говорил, в частности, директор металлургического комбината «Азовсталь» Александр Булянда).

О Момоте известно не так уж и много. Родился 2 июня 1953 г. в с. Решетиловка на Полтавщине. В 1970 г. окончил среднюю школу №17 в г. Донецке с золотой медалью. В 1975 г. окончил Донецкий политехнический институт, специалист по автоматизированным системам управления. В 1984 г. защитил кандидатскую диссертацию "Информационные основы диспетчирования региональным целевым комплексом". В 1985 г. был удостоен премии ЛКСМУ. В 1986 г. его успехи были признаны и оценены должностью заведующего филиалом кафедры АСУ при главном информационно-вычислительном центре Донецкого облисполкома. В 1988 г. была создана фирма “Интеркомпьютер”. Но осенью 1994-го ее дела были хуже некуда.

Как описывал эту картину один из очевидцев «СП “Интеркомпьютер” на грани краха. Долги зашкаливают за несколько миллионов немецких марок. Сотрудники разбежались. Менеджеры украли все, что только можно было украсть. В пустом кабинете пока еще принадлежащего “Интеркомьютеру” здания в Донецке по ул. Артема, 95 сидит Александр Момот и ищет выход из безвыходного положения…». Именно в этот момент его брат Сергей, успевший сойтись с людьми из окружения Ахметова, предложил выгодную работу: управлять фирмой по продаже газа от ЕЭСУ. По слухам, представили Момота Ахметову братья Богдановы, имевшие отношение к фирме "Люкс". Впоследствии они также были убиты.

Основным учеником Момота стал Виталий Гайдук, «вкуривший» суть схемы.
Как уже писалось в прессе, «участие в корпорации Виталия Гайдука руководством “ ИСД” долго отрицалось и даже экспертами называлось спорным, несмотря на то, что вторым учредителем “ ИСД ” выступило ЗАО “Визави”, президентом которого в 1997—2000 годах и был Гайдук. Гайдук действительно за все время существования “ ИСД ” не входил в его директорат и вообще никак официально не влиял на деятельность корпорации.

Однако в 2004 году с созданием консорциума “Индустриальная группа”, в которую вошли два крупнейших предприятия, “ ИСД ”, Гайдук, что говорится, всплыл на поверхность. Он был избран президентом новосозданного консорциума, который обозначен по отношению к “ ИСД ”, согласно утвержденной стратегии по реструктуризации активов корпорации “ ИСД ”, руководящей структурой». Заслугой Гайдука можно назвать то, что он «вытянул» ИСД в самостоятельную структуру, когда Ринат Леонидович фактически выкинул этот бизнес на помойку, придя к логичному выводу: на газе уже не заработаешь, надо переключаться на металлургию. Гайдук фактически выпросил у Ахметова несколько промышленных активов, и начал на них зарабатывать, разоряя промышленных гигантов. Не обошлось без конфликтов с директорами, трупов и «прихватизации» промышленного потенциала родины.

Дорога на Днепроперовск

Смысл деятельности ИСД с самого начала его существования заключался в том, чтобы поставками энергоносителей (в первую очередь газа) загнать предприятия в долговую кабалу. Оказав неоценимую помощь Ахметову (еще в ту пору, когда он патронировал ИСД) в подчинении «Азовстали» ребята переключились на другие объекты. В частности – на «Алчевский металлургический комбинат» (АМК) и Днепровский металлургический комбинат им. Дзержинского (ДМКД). Хотя между ними лежит «пропасть» в 8 лет, за которые газотрейдер сумел очиститься от неприглядного прошлого и принять облик респектабельной региональной ФПГ, методика захвата предприятий идентична – долги.

По странному стечению обстоятельств, на обоих заводах директорствовал Олег Дубина. Своим назначением на Алчевск он был обязан… смерти предыдущего директора. И снова есть вопросы к ИСД. Дело в том, что «Индустриальный союз» плотно присел (напрямую или через подставные структуры) на сбыт продукции АМК. Но генеральный директор АМК и председатель правления СП Николай Скороход пытался создать СП с итальянцами, чтобы сбывать продукцию на экспорт в обход посредников. В 1995 году он был расстрелян по дороге на работу. Очень быстро Алчевский комбинат оказался в долговой зависимости у ИСД, Дубина немного поездил с автоматчиками на работу и уехал в Днепропетровск.

Позднее была придумана легенда, будто Дубина с отрядом автоматчиков отбивался от охранников Гайдука, который с кулаками прорывался требовать у него доляшку. На самом деле они прекрасно поладили, с тем условие, что «доить корову» будет не только донецкий посредник, но и днепропетровский. Очень быстро выяснилось, что дальний родственник Леонида Кучмы Олег Дубина отстаивал интересы будущего (на тот момент) зятя президента Виктора Пинчука. И теперь заводом в складчину владеют НПИГ «Интерпайп» и «Индустриальный союз Донбасса» (по 32,5% акций).

По стечению обстоятельств на момент, когда “ИСД” приступил к установлению контроля над ДМКД, директором Дзержинки работал все тот же Олег Дубина. Правда, большую часть времени он проводил не в кабинете, а на волейбольном корте. Но это к делу не относится. Так же как и в Алчевске, создав видимость оскорбленной добропорядочности, Олег Владимирович не вел прямых переговоров с «оккупантами».

Однако выполнял все их пожелания. Основным пожеланием был контроль над кредиторской задолженностью предприятия. И Дубина (по слухам) сказал не такому уж и мощному тогда «Укрсиббанку» (более 2 лет управлявшему заводом), что если хотите тут и дальше кормиться, будьте добры – продайте задолженность ИСД. С каким дисконтом – можно только догадываться. На тот момент задолженность ДМКД составляла почти 1,5 млрд. грн.

Комбинат должен был 4 кредиторам более чем по 100 млн. грн. каждому, а остальным 40 – по 5 млн.грн. и больше. Среди наиболее крупных кредиторов (у которых ИСД скупал обязательства завода) фигурировали НАК «Нафтогаз України», НАЭК «Энергоатом», Центральный ГОК, концерн «Энерго», АРС и другие. Вместе с тем, полуторамиллиардная кредиторка не была критична для Дзержинки, поскольку ее годовой оборот составлял 2,2 млрд. грн. Тему задолженности ИСД специально раздувал в СМИ, чтобы купить акции предприятия подешевле. Интересы остальных кредиторов при этом не трогали донецких мальчиков вообще. Тем более, что вице-премьером по ТЭК в правительстве уже работал Виталий Гайдук, а советником президента (затем – первым зампредом Секретаря СНБО) Олег Дубина.

Пир для одного

Общими усилиями они переиграли схему приватизации. Изначально Кабинет министров предполагал закрепить контрольный пакет в госсобственности, а оставшиеся 48,8% пустить на продажу (тогда казне принадлежало 98,8% акций комбината). Это обеспечивало бы контроль над ситуацией на предприятии и гарантию выполнения новым инвестором своих обязательств. Однако Гайдук в обход Виктора Януковича (с премьером они категорически не дружили) нагнули ФГИ в лице патологически услужливого Михаила Чечетова и заставили продавать пакет целиком.

Возникла слегка неприличная ситуация. У предприятия большая задолженность. Есть три крупнейших кредитора: ИСД, скупивший чужие долги, «Укрсиббанк», управлявший заводом как опытный ростовщик, и «Приватбанк», тоже ссудивший Дзержинке большие сумы. Поэтому было бы логичным разыграть «джек-пот» между структурами, имеющими свои серьезные финансовые интересы: сверить их предложения, выбрать самые предпочтительные для завода и бюджета и стукнуть молотком «Продано».

Однако на деле вышло так, что (образно говоря) только один из трех кредиторов «откушал» лакомый кусок. Остальные вынуждены были, облизываясь, следить за его трапезой. Другими словами, Гайдук метнулся по «уважаемым людям» с тугим портфельчиком, и к прилавку допустили только одного покупателя – его.

Обнаглевший от счастья безнаказанности топ-менеджер ИСД Сергей Тарута даже позволил себе заявить в интервью “Зеркалу недели”, что если “ ИСД ” не получит в собственность ДМКД, он его просто обанкротит. Говоря это, Тарута уже знал, что Гайдук скинул на партийные счета Виктора Медведчука несколько десятков миллионов долларов.

Здесь имеет смысл напомнить, как проходил конкурс по продаже 98,81% акций комбината имени Дзержинского. Осенью 2003 года когда были объявлены его условия свои заявки на конкурс направили два участника — корпорация “Индустриальный союз Донбасса” и компания “Приват Интертрейдинг”. Однако последнюю в итоге не допустили к участию в конкурсе, так как она-де не удовлетворяла его дополнительным условиям (требовали, чтобы потенциальный покупатель подал документы, которые свидетельствуют, что он отвечает определению промышленного инвестора и использует для приватизации “чистые” деньги).

Момент забавный в любом случае, так как законодательство о борьбе с отмыванием денег не предусматривает такую штуку, как выдача справки о чистоте капитала. Действительно, кто это может сделать: ЖЭК, Минфин, Комиссия по ценным бумагам? Даже по жесткому антиотмывочному законодательству в этом случае действует презумпция невиновности. Если та или иная компания не фигурирует в судебных и досудебных делах, связанных с легализацией преступных капиталов, то к ее деньгам не может быть вопросов в принципе.

Янукович, который не хотел укрепления Гайдука, «настучал» на него Кучме, и в начале 2004 года Леонида Даниловича заинтересовал тот факт, что конкурс в общем-то по весьма привлекательному объекту смог собрать всего двух участников и даже в этой ситуации одного из них сумели послать. 8 января 2004 года президент подписал распоряжение создать специальную комиссию и изучить обстоятельства подготовки и проведения конкурса по Дзержинке. В частности, им поручалось проверить объективность и обоснованность допусловий, выдвинутых к участникам конкурса, в результате чего к участию в нем был допущен только ИСД.

И вот тут начинается самое занимательное. 6 февраля глава президентской Администрации Виктор Медведчук отменяет вышеупомянутое распоряжение президента. Как правильно написала одна из газет «налицо игнорирование принципа субординации как с точки зрения системы власти, так и права». Нет сомнений, что при всей «близости к телу» Медведчук не смог бы так явно отработать деньги Гайдука. Скорее всего, в первый кабинет страны вовремя вошел Дубина и попросил двоюродного дядю (или кем он там приходился Кучме?) не беспокоиться о судьбе Дзержинки. Дескать, он , как бывший директор, заверяет, что все идет по плану.

Тем временем Чечетову позвонил один из замов Медведчука, ткнул носом в отмену распоряжения президента и велел шустренько стартовать конкурс. Учитывая, что участие в нем (по версии ФГИ) принимала только одна компания, Фонд торопливо провел независимую оценку пакета акций Дзержинки. В итоге комбинат был оценен в 711,5 млн. грн. при номинальной стоимости, выставленного на конкурс пакета акций 587,1 млн. грн. Кроме того, согласно условиям конкурса, ИСД обязан был инвестировать в комбинат 76,5 млн. грн (смешные деньги - примерно столько же обошлись услуги Медведчука и Дубины). В итоге «Индустриальному союзу Донбасса» комбинат с годовым доходов в 3 млрд грн. обошелся в $150 млн.

Судьба Дзержинки

Никто не сомневается, что реприватизировать Днепровский меткомбинат по меньшей мере справедливо. Но в списке на первоочередную национализацию он почему-то не стоит. Ответ на вопрос «почему?» дает отсутствие Гайдука и его людей в списке «Партии регионов». ИСД оказался региональным предателем, подкидывая финансовые дровишки в костер оранжевой революции. Впрочем, как недавно выяснили СБУшники, значительные суммы ИСДсовцы подкидывали в копилку «антинародного режима», делая ставку не столько на Януковича, сколько на сохранение влияния Медведчука. Поэтому Виктор Ющенко, в бытность секретарем СНБО Петра Порошенко сказал, что за комбинат не доплатили не 300 млн. гривен, а 300 млн. долларов.

И тут тоже имеется определенная интрига. Тему приватизации ДМК по заниженной стоимости первым поднял Виктор Пинчук. При этом он преследовал две цели: обосновать тезис о том, что за “Криворожсталь” якобы заплачено больше нежели за любой отечественный металлургический комбинат, и желая перевести стрелки с «Криворожки» и НЗФ на собственность своих компаньонов по Алчевску.

Вместе с тем, контроль над Дзержинкой позволяет ИСД (ставшей теперь «Индустриальной группой») функционировать по максимально выгодной схеме уголь – кокс – металл. Поэтому за завод корпорация будет держаться мертвой хваткой, тратя на взятки и адвокатов, деньги, полученные у врагов «Метал стил» за игру в блеф на торгах по «Криворожстали», когда представители ИСД специально «задрали» ценовую планку. Но это уже другая история…

Юрий ЗАЛЕВСКИЙ, Oligarh

PRO-TEST