О диком убийстве судачили практически все отечественные информагенства, писали газеты, крутили сюжеты по телевидению. Чего только одни заголовки стоили: «Очередной нетрезвый «блюститель закона» застрелил парня под Донецком», «Мент, смертельно ранивший парня, остановил машину и со словами «Меня здесь не было»… скрылся», и т. д., и т. п. Достаточно в любом интернет-поисковике набрать «убийство в Старомлиновке», чтобы открылся целый пласт публикаций о милицейской вседозволенности.
Однако, никто не знает, что бывший оперуполномоченный уголовного розыска Великоновоселковского РО ГУМВД Украины в Донецкой области Сергей Воскобоев, в 2009 г. выстрелом в упор по пьянке смертельно ранивший молодого парня из Старомлиновки, судом отпущен на свободу и признан чуть ли не героическим борцом с наркоторговцами. Знают об этом разве только жители самой Старомлиновки и близлежащих сел, шокированные очередным вопиющим примером правосудия по-донецки.
«Своим» можно всё?
Прописанные в телеящиках говорящие головы провластного политпропа все уши прожужжали о «нужной обществу» судебной реформе, которая якобы произошла в стране. Столкнувшихся с плодами реформы, наверное, охватывает какое-то ощущение раздвоения личности. И это чувство намного сильнее парестезии, вызванной уставившимися на тебя с экрана телевизора честными глазами премьер-министра Азарова и радужными картинками улучшения жизни уже сегодня, отражающимися в очках премьера, и, как говорится, нигде кроме.
Трепетная лояльность украинской правовой системой в целом, а судебной — в частности, к подонкам и уголовникам нередко и раньше была лишь секретом Полишинеля. Тут можно долго спорить, чего больше в подобном отношении — банальной коррупции или же просто холуйской преданности «сильным мира сего», чей путь в разряд «элиты общества» нередко начинается из отбросов этого самого общества. Однако факт остается фактом. Сегодня Украина гордо демонстрирует всему миру, что именно подлость, цинизм и насилие стали у нас чуть ли не общественной нормой.
Если речь идет о средствах, а точнее о количестве нулей после единицы, или же о «дядьке в Киеве», то здесь уже никакие законы не действуют. И прав остается тот, у кого в руках власть, контроль и наличность.
Каждая селедка начинает гнить с головы. Украинский «оселедець» не является исключением. С лета прошлого года бывший руководитель Государственной таможенной службы Анатолий Макаренко неизвестно за что, но, по решению суда, сидит в СИЗО. Единственная его «вина» заключается в том, что он по долгу службы и согласно договору между Украиной и Россией растаможил в пользу государства газ фирмы RosUkrEnergo, принадлежащей Дмитрию Фирташу, спонсору нынешнего украинского президента. В чем суть этого «страшного преступления» внятно никто не может объяснить ни обществу, ни даже украинским судьям, поставленным судебной реформой относительно пожеланий президентской канцелярии в очень «независимую» колено-локтевую позицию. И сколько Макаренко проведет за решеткой, пока его дело рассмотрит суд, неизвестно.
И тут же противоположный пример с обвиняемым в убийстве сыном бывшего депутата от Партии регионов Владимира Демишкана, ныне главы «Укравтодора». Преступление было совершено в ноябре 2007 г. В Киеве был похищен 62-летний Василий Кривозуб, директор авиакомпании «Крунк», ветеран афганской войны, которого «взяли в плен» сын депутата-регионала Сергей Демишкан со своим кумом и общим знакомым. Цель похищения — под пытками принудить переписать самолет стоимостью в $300000. Держали Кривозуба в частном доме под Барышевкой, откуда пленник ухитрился отправить родным SMS, указав, где его искать. Найдя мобильный телефон, и узнав, что они раскрыты, похитители избили свою жертву, залили в горло бутылку водки и утопили в канале под Вышгородом, привязав к спине чугунную батарею. Розыском преступников занимался УБОП — вся троица была задержана в считанные дни. По данным следствия, депутатский сын — Сергей Демишкан — непосредственно участвовал в организации убийства и прокричал еще живому Кривозубу на прощанье: «Передавай привет Кусто!». Он же и сознался в убийстве, и собственноручно нарисовал схему, по которой и нашли труп Кривозуба. Обвинительное заключение, кстати, утвердил нынешний генпрокурор Виктор Пшонка.
Депутатскому сынку и его подельникам грозило пожизненное заключение. Но, как только в стране поменялась власть, в Апелляционном суде дело начало разваливаться. Подсудимые вдруг заявили, что признательные показания выбиты милицией, а на самом деле Демишкан вовсе не участвовал в убийстве Кривозуба. Затем суд выпустил Сергея Демишкана на подписку о невыезде. Позже это решение подтвердил Высший спецсуд по рассмотрению уголовных и гражданских дел, который возглавляет Леонид Фесенко, до недавнего времени, как и Демишканстарший, противозаконно совмещавший свою должность с мандатом депутата Верховной Рады от Партии регионов.
…а-ля Донецк
Этот и подобные судейские «контрасты» уже давно набили оскомину. Принцип «своим можно все» становится краеугольным камнем «политической стабильности», коею нынешняя власть хвалится на каждом углу.
Нужно отметить, что в становлении системы правосудия а-ля Донецк, культивируемой ныне на всю страну, не последнюю роль играет Апелляционный суд Донецкой области. Это даже если не брать во внимание последние выборы в местные органы власти, когда при участии Апелляционного суда Донецкой области был отправлен за решетку глава областной парторганизации «Единого Центра» Андрей Амбросенок и отстранен от должности действующий на тот момент мэр г. Ясиноватая социалист Евгений Ищенко-Гиллер, которого, к тому же ночью перед выборами, за 3 часа до голосования, «вычеркнули» из бюллетеня по решению Донецкого апелляционного административного суда. Хотя, эти примеры по-своему тоже символичны, как показательная порка дерзнувших баллотироваться кандидатами в мэры в пику Партии регионов, соответственно, в Донецке и в Ясиноватой.
К сожалению, бульдозер «донецкого правосудия» может запросто проехаться не только по шагающим не в ногу с «единственно правильной» партией политически озабоченным согражданам, которых не так уж и много. Но и по любому человеку.
В июне прошлого года Апелляционный суд Донецкой области отменил наказание в виде семи лет тюрьмы, вынесенное 1 апреля 2009 г. Красноармейским райсудом в отношении экс-мэра г. Димитрова Юрий Анисимова, который будучи за рулем нетрезвым, 8 октября 2009 г. насмерть сбил своим автомобилем женщину.
В ноябре 2010 г. Апелляционный суд Донецкой области оставил в силе постановление Киевского районного суда Донецка от 17 сентября 2010 г. о закрытии в связи с истечением срока давности дела о привлечении к уголовной ответственности Гиви Немсадзе. Два человека-двойника, которых принимают одного за другого, — это не только классика индийского кинопроката под названием «Зита и Гита», но и фабула совместного творчества следователей Генеральной прокуратуры Украины и донецких судей.
В итоге, по просьбе Генпрокуратуры судом был выпущен на свободу Гиви Немсадзе, которого журналисты, занимающиеся криминальными расследованиями, по-прежнему считают главарем одной из самых кровавых банд Донбасса, на счету которой не менее 57 убийств, совершенных в 1990–2002 гг. на территории Украины и соседних стран. В 2005–2006 гг. МВД Украины и России арестовали 25 членов этой банды. Сам Гиви Немсадзе, объявленный в международный розыск, тайно вернулся в Донецк после победы Януковича на президентских выборах, явился в Генпрокуратуру с повинной и был отпущен под подписку о невыезде. Немсадзе полностью признал свою вину в том, что не сообщил правоохранительным органам об убийстве шести человек. Однако, по его словам, сам он никого не убивал, а все обвинения в его адрес вызваны тем, что его путают со старшим братом — Гурамом, который скончался в 2003 г. С чем суд и согласился — «в протоколах следствия писали только инициалы Г. Д.», а имели в виду Гурама Джвебовича Немсадзе — старшего брата Гиви Немсадзе». В итоге Гиви судили только за укрывательство преступлений, по которому истек срок давности.
В феврале 2010 г. постановлением Апелляционного суда Донецкой области было оставлено без изменения решение Кировского райсуда г. Макеевки о взыскании с некой Евдокии Оболенских и ее правнуков Евгения, Татьяны и Анны средств на общую сумму 35000 грн. - за предоставление адвокатом юридической помощи. После чего Кировским отделом государственной исполнительной службы Макеевского горуправления юстиции был наложен арест на квартиру 80-летней женщины и решался вопрос о ее выселении и реализации квартиры.
Дело в том, что история Евдокии Оболенских, кстати, участника Великой Отечественной войны, тесным образом связана с делом Светланы Зайцевой, ставшим нарицательным примером милицейско-прокурорскосудебного произвола в Украине. Светлана Зайцева в 2001 г. была незаконно осуждена за убийство, которого она не совершала. Отсидела в тюрьме 2 года, и была оправдана, так как задержали настоящих убийц. Через пять лет от туберкулеза, полученного в тюрьме, 28-летняя женщина умерла. Ворошиловским районным судом города Донецка в интересах ее трех малолетних детей и матери было принято решение о возмещении государством причиненного морального и материального ущерба на общую сумму 2 млн. 25 тыс. грн. Вскоре умирает и мать Светланы Зайцевой — Татьяна Бережная, а опекуном детей была назначена их прабабушка Евдокия Оболенских. После чего адвокаты, представлявшие интересы малолетних детей и опекуна, затеяли ряд судебных процессов с целью получения львиной доли присужденной государством компенсации. Суды и прокуратура им всячески помогали в этом. Судьи выносили положительные решения, а прокуратура, представлявшая интересы старушки и ее несовершеннолетних правнуков в суде первой и апелляционной инстанций, не обжаловала судебные решения и не ставила вопрос о том, чтобы остановить отчуждение жилья у пенсионерки. Только вмешательство омбудсмена Нины Карпачевой позволило остановить этот каток «правосудия». Только надолго ли?
Восемь лет назад двух жителей Шахтерска Донецкой области Руслана Бредуна и Валерия Журавского обвинили в убийстве подростка. Апелляционный суд Донецкой области приговорил их к 12 и 13 годам тюрьмы. Потом Верховный Суд отменил это решение и отправил дело на дорасследование. В 2006 г. прокуратура Донецкой области прекратила уголовное дело ввиду недоказанности. Молодые люди вышли на волю. Один отсидел в следственном изоляторе около двух лет, второй — приблизительно два с половиной.
В ТЕМУ:
Великоновоселковские вестерны: история опера-убийцы Сергея Воскобоева
Мандат на убийство: история депутатского сынка Сергея Демишкана (ФОТО, ВИДЕО)
Рекорды донецких законников достойны Книги Гиннеса. Но кому от этого легче? (ФОТО)
Документальный антидетектив: явка с повинной плюс электрификация всех внутренних органов (ДОКУМЕНТЫ)
Донецкий суд отклонил апелляцию и еще раз подтвердил, что Гиви Немсадзе никого не убивал
Адвокат родных невинно осужденной Зайцевой подал иск против своих бывших подзащитных
В стельку пьяный мэр Димитрова сбил женщину, после чего попытался скрыться (ВИДЕО)
Однако в 2006 г. Донецкий областной апелляционный суд снова посадил человека на пятнадцать лет за бытовое убийство при очень сомнительных доказательствах. Об этом знаменитом деле писала не одна дюжина как всеукраинских, так и региональных изданий. На 88-летнего пенсионера из Курахово Марьинского района напали в ночь на 27 июня 2003-го в его собственной квартире. Старика дважды ударили ножом в грудь, из дома вынесли черно-белый телевизор «Рекорд 350» и два алюминиевых бидона. Хозяин скончался. Украденное оценили в 93 грн. 24 коп. В преступлении обвинили Александра Шаповалова и Алексея Москаленко. У первого нашли окровавленную одежду и украденные вещи. Он получил восемь лет тюрьмы, приговор не обжаловал. На Москаленко доказательств не было. На его одежде не обнаружили крови, на месте преступления — отпечатков его пальцев. Трое свидетелей видели, как за несколько часов до преступления Москаленко возвращался домой. Но ранее судимый Шаповалов заверял, что убивал именно Алексей. Суд и принял за основу его голословные свидетельства, а также свидетельства на то время несовершеннолетней подружки Шаповалова. Она сказала, что видела кровь на руках Москаленко.
Потом приговор несколько раз отменялся. Дело несколько раз отправлялось на новое расследование. Несколько раз «сходило» в Верховный Суд. По этому делу уже даже имеется решение Европейского суда по правам человека, указавшего на нарушение всех мыслимых и немыслимых сроков немотивированного содержания человека под стражей. За всю историю существования правосудия едва ли сыщется еще хотя бы один случай, чтобы уголовное дело рассматривалось 7 (!) лет - именно столько Москаленко провел в СИЗО без решения суда. Только 30 сентября 2010 г. Верховный Суд Украины оставил в силе очередной приговор Апелляционного суда Донецкой области от 21 сентября 2009 г., вновь осудившего Москаленко на 15 лет.
Не хотелось бы выглядеть в этом деле чьим-то адвокатом, однако вопросы, возникавшие у обозревателей на протяжении всей многолетней истории, остались и после вступления приговора в законную силу. Например, почему суд в лице судьи Донецкого областного апелляционного суда Александра Демьяносова, председательствовавшего во время самого первого рассмотрения дела Москаленко, взял на веру свидетельства уголовника и его подружки, и почему не поверили словам Москаленко и свидетелям, свидетельствовавшим в его пользу? Это остается загадкой. Но фамилию судьи стоит запомнить, так как отметать «ненужных» свидетелей, похоже, его профессиональный стиль.
Просто застрелить человека
Старший лейтенант милиции, оперуполномоченный уголовного розыска Великоновоселковского РО ГУМВД Украины в Донецкой области Сергей Воскобоев 26 июня 2009 г. «гулял» в Старомлиновке. До этого он отдежурил сутки с 25-го на 26-го в опергруппе. Табельное оружие, пистолет «Форт 12 М», вопреки приказу министра МВД, не сдал, возил с собой в автомобиле.
Старомлиновка не такое уж большое село, чтобы никто не обратил внимание на милиционера, отоваривающегося горячительными напитками в течение дня в кафе «Оазис», а ближе к ночи перебравшемуся за столик кафе «Янтарь». В последнем заведении он, подсев к одной из компаний, купил бутылку водки и больше половины ее выпил, нисколько не заботясь о том, что на улице в его «Ланосе» дожидается девушка, которую нужно отвезти домой, естественно, управляя автомобилем под шофе. Воскобоева в Старомлиновке все хорошо знали, он жил в соседнем селе, и одно время учился в одной из старомлиновских школ.
После 3 часов ночи засидевшихся в «Янтаре» попросили покинуть помещение, заведение должны были закрывать. В это время у милиционера возникли какие-то недоразумения с другими посетителями. Он полез в свой автомобиль и вытащил пистолет. Житель Старомлиновки Андрей Зверев (на тот момент ему было 22 года) попытался успокоить опера, размахивающего оружием. Это закончилась трагически. Старлей в упор выстрелил Звереву в грудь. После рокового выстрела никто не мог понять, что произошло, в том числе и сам милиционер. Приятели раненого, отобрав пистолет у Воскобоева, буквально запихали опера в его автомобиль с криками, что истекающего кровью Зверева нужно срочно везти в больницу, в райцентр, в Великую Новосёлку (20 км от Старомлиновки), так как его «Ланос» был единственным транспортным средством под рукой.
По дороге Воскобоев твердил, что не хочет в тюрьму, и в двух километрах от Старомлиновки в селе Завитне Бажання даже врезался в забор. А добравшись до села Урожайное (примерно половина пути до Великой Новосёлки), резко притормозил, открыл дверцу автомобиля, кинулся наутек, бросив и раненого, и свой «Ланос», и табельное оружие. Тяжело раненного Зверева доставили в больницу его друзья. Однако врачам хирургического отделения так и не удалось спасти жизнь парню.
По факту преступления прокуратура возбудила уголовное дело за умышленное убийство, а подавшегося в бега Воскобоева объявили в розыск. Сдался милиционер правоохранительным органам, явившись с повинной, только около часу дня 30 июня, после чего был помещен в СИЗО № 5 г. Донецка.
После старомлиновского ЧП на «разбор полетов» в Великую Новосёлку был брошен целый «десант» важных милицейских чинов из Донецка и Киева. После чего в Великоновоселковском РО ГУМВД сменили добрую половину руководства, включая начальника райотдела (правда, реально наказали дежурных и одного замначальника, остальным же дали возможность перевестись на другое место работы или же уйти на пенсию). Тем не менее, УМВД в Донецкой области устами свой пресс-службы сразу же после происшествия стало на защиту милиционераубийцы, распространив версию о том, что Воскобоев в кафе не просто пил водку, а проверял «оперативную информацию».
«Какую информацию он проверял, пока неизвестно, — сообщала пресс-служба УМВД. — Но это не был вызов милиции по «102». Это же сотрудник угрозыска, и информация, полученная им, была известна только ему. Оперативник зашел в ресторан «Янтарь», и у него там возник конфликт с посетителями. Сначала было все на уровне словесной перепалки, потом пошли выяснения отношений на улице. Его начали избивать, и он, защищаясь, был вынужден применить табельное огнестрельное оружие. Один из выстрелов стал роковым для 22-летнего местного жителя».
Обыкновенный судейский беспредел
Версия пресс-службы УМВД впоследствии и преподносилась Воскобоевым в Апелляционном суде Донецкой области, рассматривавшем это дело под председательством уже упоминавшегося судьи Александра Демяносова. Хотя изначально, например, во время следственного эксперимента в Старомлиновке, бывший милиционер давал другие свидетельства. Потом свои показания он менял несколько раз, мотивируя это давлением на него со стороны следствия (расследование проводилось следственным управлением прокуратуры Донецкой области).
Во время суда, растянувшегося на долгие месяцы, Воскобоев твердил, что в кафе «Янтарь» он прибыл проверить оперативную информацию «о «молдаванах», которые привезли в Старомлиновку партию наркотиков», что в кафе он водку не пил, что на него напали, стали избивать, в том числе били бутылкой по голове, и, защищаясь, он вынужден был применить оружие. Даже утверждал, что вовсе не скрывался от следствия несколько дней, а, наоборот, приходил сдаваться в прокуратуру Великоновоселковского района, где его гнали, мол, придешь завтра-послезавтра. Подтверждала показания Воскобоева только его подруга, приехавшая с ним в кафе «Янтарь» в ночь убийства, и находившаяся практически все время до рокового выстрела в автомобиле.
Следователь Великоновоселковской райпрокуратуры Михаил Свидлер, допрошенный в суде в качестве свидетеля, вообще был ошарашен, когда Воскобоев стал рассказывать, как он якобы приходил к нему на следующий день после убийства с явкой с повинной.
— Вы сидели так-то и так-то, — говорил Воскобоев, — еще у вас лежала пачка сигарет на столе…
— Какая пачка сигарет? — изумлялся Свидлер. — Я уже три года, как бросил курить…
Другие свидетели, а их было допрошено в суде больше дюжины, указывали, что никаких оперативных действий в кафе Воскобоев не проводил, если под этим, конечно, не подразумевать распитие спиртных напитков, никто на него не нападал и т. д. Однако судья Демьяносов (опять же фирменный почерк) принял во внимание исключительно показания Воскобоева и его подруги. Довеском к этим показаниям были приобщены отличные характеристики бывшего опера и благодарности от милицейского командования, из чего исходило, что он вообще геройский парень.
Естественно, у сдавшегося на третий день после преступления милиционера уже никакая экспертиза не смогла бы установить наличие алкоголя в крови, прими в день убийства даже лошадиную дозу.
Ну, а выводы психиатра, сделанные во время одного из обязательных для работников милиции тестирований — психиатр заключил, что Воскобоеву нельзя выдавать боевое оружие — показались мелочью на фоне выводов эксперта о полной психической адекватности бывшего милиционера.
Кстати, каким «отличным парнем» был опер Воскобоев, в Великоновоселковской милиции вспоминают по сей день. В прошлом году местные пинкертоны прославились другим громким делом, ныне «похороненном» районной прокуратурой. Применяя электрошокеры, оперуполномоченные выбивали у группы жителей признательные показания в ограблении. При этом, как утверждает один из попавших под «допрос с пристрастием», работники милиции приговаривали с горечью:
— Жалко, что нет Воскобоева, а то ты давно бы уже все подписал…
Впрочем, и без Воскобоева в милиции справились с оформлением и «чистосердечного признания», и «явки с повинной». А потом… были задержаны и осуждены за ограбление реальные преступники, совершенно другие люди…
По убийству Андрея Зверева прокуратура Донецкой области инкриминировала Воскобоеву п. 7 ч. 2 ст. 115 (умышленное убийство по хулиганским мотивам).
В итоге, представитель прокуратуры настаивал на наказании в виде лишения свободы на 15 лет.
Судья Александр Демьяносов 17 марта 2011 г. своим решением снял все обвинения с Воскобоева по указанной статье, и осудил его на год лишения свободы по ст. 118 УК (умышленное убийство при превышении пределов необходимой самообороны или в случае превышения мер, необходимых для задержания преступника). В этот же день Воскобоев был выпущен на свободу, так как срок «справедливого» наказания давно истек.
По закону, если уголовное преступление предусматривает наказание в виде пожизненного заключения, дело о таком преступлении по ходатайству подсудимого рассматривается судом в составе двух судей и трёх народных заседателей. Именно в таком составе и рассматривалось дело Воскобоева. Однако, имеются основания утверждать, что решение о наказании Воскобоева, вопреки закону, было принято единолично председательствующим в суде Александром Демьяносовым.
30 марта, то есть, спустя 2 недели после суда, родственники погибшего от милицейской пули Андрея Зверева в присутствии свидетелей разговаривали с одним из народных заседателей. Он был искренне удивлён, что Воскобоев уже гуляет на свободе.
— Как это может быть, мы же все в совещательной комнате пришли к мнению применить к нему реальное наказание в виде 2 лет лишения свободы по ст. 118 УК?! Выходит, нам подсунули для подписания другое решение? Я завтра специально поеду в суд, узнаю, в чем дело. Судья во время рассмотрения дела пытался повесить мне на уши «лапшу», что районная милиция, областная милиция, СБУ, Генеральная прокуратура настроены на том, чтобы это дело «замять».
На следующий день заседатель сообщил:
— Мне сказали, что судья имеет право изменить коллегиально принятое решение относительно меры наказания для преступника по своему усмотрению…
К сожалению, на этом дичайший беспредел в исполнении Апелляционного суда Донецкой области не закончился. Родители и родственники погибшего Андрея Зверева — простые сельские жители, в тонкостях юриспруденции не разбираются. Этим в суде нагло пользуются, и противоправно отказываются выдавать копию приговора. Александр Зверев (брат погибшего) несколько раз обращался в суд. Ему там отвечали:
— Приходите за решением через месяц, когда оно вступит в законную силу.
Понятно, участникам циничного шоу под названием «правосудие» очень не хочется, чтобы весьма и весьма сомнительное решение попало в вышестоящий суд, поэтому и «приходите через месяц», когда уже решение нельзя будет обжаловать.
Трудно придумать изощренней издевательство над правами граждан. Тем более, ни для кого не секрет, что у Воскобоева имеются родственники среди высокопоставленных милиционеров. Такой, вот, получается «закон один для всех».
...31 марта Александр Зверев вынужден был обратиться к руководству Апелляционного суда Донецкой области с категоричным письменным требованием о получении копии приговора для обжалования этого, как считает семья Зверевых, «глумления над справедливостью». Однако, учитывая вышеописанные обстоятельства, не факт что ознакомиться с «секретным приговором» удастся хотя бы и на этот раз…
Василий ПРОБАЧАЙ, редактор газеты «Земля, Люди и Власть», специально для PRO-TEST
Последние 5 статей
22.12.2020
13.11.2015
23.10.2015
13.05.2015
30.04.2015
