По заказу Харьковской правозащитной группы и при содействии МВД Украины Харьковский институт социсследований проводил специальные изыскания, в результате которых было установлено, что в 2009 г. 1,3 млн. украинцев стали жертвами незаконных методов следствия и дознания, а 600 тыс. украинцев в ходе задержания милицией подверглись побоям (в 2003 г. — около 1 млн.).
У Великоновоселковского района Донецкой области так же появился неплохой шанс «засветиться» в этой печальной статистике благодаря местным пинкертонам в милицейских погонах, осваивающим азы повышения раскрываемости преступлений методами «стимулирования чистосердечных признаний» у любого случайно подвернувшегося им под руку. Тем более, что районная прокуратура подобные методы фактически одобрила.
ГЛАВНЫЕ ФИГУРАНТЫ ДЕЛА
Е. Афендиков, помощник оперуполномоченного службы уголовного розыска Великоновоселковского райотдела милиции, 1983 г. р.; А. Колесниченко, начальник ОКМДД Великоновоселковского райотдела милиции, 1978 г. р.; С. Кошман, старший оперуполномоченный службы уголовного розыска Великоновоселковского райотдела милиции, 1977 г. р.; А. Зрожевский, житель с. Времьевка, 1992 г. р.; С. Кошман, житель с. Времьевка, 1987 г. р.; А. Явтушенко, житель с. Времьевка 1987 г. р.
ДИСПОЗИЦИЯ
30 декабря 2009 г. два пьяных отморозка вломились в дом к 92-летней пенсионерке Е. Богдан, проживающей в с. Времьевка, и путём угроз отобрали у неё 300 грн. 31.12.2009 г. в Великоновоселковском РО ГУМВД Украины в Донецкой области по ст. 186 ч. 3 УК Украины (грабёж) было возбуждено уголовное дело № 54-14102, и милиция, как говорится, «по горячим следам» начала расследование.
ПЕРВЫЙ ДЕНЬ РАССЛЕДОВАНИЯ
Из заявления О. Кошман, матери жителя с. Времьевка С. Кошмана, прокурору Великоновоселковского района Э. Уздемиру: «Прошу рассмотреть моё заявление по поводу жалобы на сотрудников милиции А. Колесниченко и С. Кошмана. Так как 31 декабря 2009 г., они пытались путём обмана выманить моего сына из дома, якобы вызвать в следственный отдел подписать одну бумажку. Все это я, естественно, проверила, позвонив следователю. Оказалось, никто сына не просил подойти через полчаса, и никому он в райотделе не нужен. Машина марки ВАЗ-2106 «Жигули» номер 754-74 была ещё на нашей улице, я пошла туда. Я не успела даже постучать в окно, как из неё выскочил С. Кошман, который стал на меня кричать, оскорблял: пошла вон отсюда скотина, сволочь и т. д., ему не понравилось, что я проверила в милиции ложный вызов. Обзывал моего сына, сказал, что я воспитала ублюдка. Садясь в машину, он мне угрожал, что он его все равно посадит, только потому, что ему так хочется… Заявление в милицию я написала в двух экземплярах, объяснение подписала, реакция — ноль, сказали — ждите ответа».
ВТОРОЙ ДЕНЬ РАССЛЕДОВАНИЯ
Как известно, 1 января был праздник, 2-го и 3-го, соответственно, — суббота и воскресенье. Поэтому все великие дела, в том числе, изобличение преступников с помощью законов, открытых немецким физиком Георгом Омом, были отложены на понедельник.
Из заявления жителя с. Времьевка несовершеннолетнего А. Зрожевского прокурору Великоновоселковского района Э. Уздемиру: «В отношение меня было совершено преступление работниками милиции А. Колесниченко, С. Кошманом, Ф. Ивановым, и ещё двумя милиционерами, которых я не знаю. 4.01.2010 г. в 15.00 они приехали ко мне домой, вытащили меня без верхней одежды на улицу, заломили мне руки, и силой втолкнули меня в автомобиль, я даже не знал, по какой причине. И привезли меня в милицию… А. Колесниченко, С. Кошман, Ф. Иванов пристегнули меня к стулу наручниками, кричали на меня, угрожали физической расправой, унижали моё человеческое достоинство путём оскорблений, в том числе нецензурной бранью. Принуждали оговорить себя в совершении преступления, которое я не совершал. А так же требовали, чтобы я оговорил С. Кошмана и А. Явтушенко… А. Колесниченко и С. Кошман сказали, что они хотят посадить С. Кошмана, и если я его оговорю — мне ничего не будет, а его посадят… А когда я отказался оговаривать себя и указанных лиц, и указывал, где я находился, с кем был, что делал в течение всего времени с 30. 12. 2009 г. по 4. 01. 2010 г. включительно, то есть, указывал своё алиби, меня ещё больше оскорбляли, унижали, грозились изнасиловать, после чего стали избивать по голове, и применять электрошокер к ногам и бёдрам, причиняя мне физическую боль и телесные повреждения. Электрошокер был чёрного цвета с красными кнопками».
ПО ТЕМЕ:
«Козлиное» дело Великоновоселковской милиции
Рассказ жителя с. Времьевка А. Явтушенко журналистам: «4 января я поехал на рыбалку. Через некоторое время мне позвонила жена, сообщив, что в дом ворвалась милиция, и ищет меня. Затем милиционер А. Колесниченко взял у жены номер моего мобильного и позвонил мне. Он сказал, что это по поводу ограбления Е. Богдан, что нужно выяснить, где я находился в это время. Я рассказал, где рыбачу. Он приехал с каким-то парнем, в машине ещё были какие-то люди, которых я тоже не знаю. Все были в гражданке. Не представившись, не предъявив удостоверений, они потребовали, чтобы я проехал с ними в райотдел милиции для разбирательств. Велосипед и рыбацкие снасти так и остались на берегу. В райотделе меня не хотели записывать в журнал посетителей. Я отказался входить в здание, пока меня не запишут. Когда наконец дежурный сделал запись, меня отвели на второй этаж. Там в кабинете, водитель автомобиля, на котором меня доставили в райотдел, сказал, что он работник милиции, однако фамилию не назвал. И тут же ударил меня ладошкой по затылку. А. Колесниченко в это время сидел за столом. Потом вошли ещё двое, они то выходили, то опять возвращались. Мне начали угрожать, что это только я мог сделать, что я отсюда не выйду, что они меня изнасилуют и посадят. Все это сопровождалось нецензурной бранью. Затем «водитель» ударил меня ещё раз по затылку. Опять мне стали угрожать, что я попал, что я сяду. Я отвечал — я никого не грабил. «Сейчас ты нам все расскажешь», — с этими словами один из допрашивающих достал электрошокер и выпустил мне заряд в ногу. Когда я шёл на рыбалку, одел трое брюк, чтоб не замёрзнуть, и первый заряд, видимо, не пробил одежду. Но второй раз милиционер приставил шокер к ноге, и держал его включённым. Перед этим меня посадили на стул возле стенки, и пристегнули к стулу наручниками. Наручники застегнули на рукавах, чтобы следов на теле не оставалось. Потом «водитель» сказал, чтобы Колесниченко пошёл и взял из его автомобиля какой-то фонарик. Я понял, что речь идёт о динамо-машине, вырабатывающей ток, потому что они начали зачищать провода.
«Пиши признание, если не будешь писать, то мы тебе сейчас сделаем, — с этими словами милиционер побрызгал водой мне за ушами, и кивнул на провод от динамо, — и не только это, и «слона» тебе сделаем…». Слон — когда надевают противогаз, перекрыв дыхательный клапан.
Потом милиционер С. Кошман стал меня уговаривать, мол, мне и Зрожевскому ничего не будет, все, мол, повесим на Кошмана, вы пойдёте, как «вагоны», а он, как «паровоз», вы получите условное наказание, а его посадят. Они родственники с этим Кошманом какие-то что ли, я точно не знаю. И милиционер Колесниченко такое же говорил. Потом привезли несовершеннолетнего А. Зрожевского. Чтобы избежать дальнейших побоев и пыток электрическими разрядами, я стал писать под диктовку милиционеров «признание». Не успел расписаться, как они забрали у меня листок, и, я так, думаю, понесли «колоть» несовершеннолетнего А. Зрожевского. Со мной на 2 или даже на 2 с половиной часа в кабинете оставался работник милиции, которого другие называли Женей.
Я стал говорить, что я в этот день с женой и с матерью ходил в центр за покупками. Как только это сказал, меня вывели в коридор, достали электрошокер, мол, ты ещё что-то сказать хочешь? Да, нет, ничего не хочу, — ответил я.
Отпустили меня около половины восьмого вечера. Вечером, часов в одиннадцать, у меня «прихватило» почки, сначала с левой стороны, потом с правой. После применения электрошокера я сутки не ощущал ногу. На следующий день, когда нас направили в больницу, травматолог мне сказал, что это спазмы от электрошока. Сейчас при резкой перемене погоды начинает непроизвольно дёргать все тело».
Е. Явтушенко, отец А. Явтушенко, рассказал журналистам: «Я был дома, читал. Врывается в дом длинный, высокий мужчина 25-27 лет. Он пробежал мимо меня, как будто меня нет, переступил через маленького ребёнка, стал рыскать по спальне, по кладовке. Что искал — ни слова, ни полслова. Так же молча вышел, и ушёл — ни здравствуй, ни прощай».
Ю. Коваленко, супруга А. Явтушенко, рассказала журналистам: «4 марта пришёл А. Колесниченко с ещё двумя милиционерами в гражданском, которых я не знаю. Спросили, где муж. Я сказала, что на рыбалке. Они не поверили — оттолкнули меня в коридор, вломились в дом, начали ходить по всем комнатам. Позже, часа через два пришёл А. Колесниченко, попросил номер мобильного мужа. Я набрала номер, он поговорил с мужем, после чего ушёл. Потом муж сообщил по телефону, что находится в милиции. Я с его матерью пошла в милицию, где мы прождали около 6 часов».
РАССЛЕДОВАНИЕ ПРОДОЛЖАЕТСЯ
Из заявления жителя с. Времьевка С. Кошмана прокурору Великоновоселковского района Э. Уздемиру: «8 января 2010 г. на телефон моей матери позвонили из милиции и попросили вместе со мной прийти в милицию 9-го, якобы побеседовать. 9 января в 10.00 мы пришли в райотдел, где с меня взяли объяснения за 30 декабря 2009 г. Опрашивал меня Е. Афендиков, после чего в кабинет вошёл ещё один сотрудник райотдела и представился Александром, он начал оказывать на меня психологическое давление и унижать моё человеческое достоинство. Затем начал меня запугивать тем, что закроет меня в камеру до выяснения обстоятельств, если я не сознаюсь в преступлении, которого я не делал. Заставлял меня писать явку с повинной, в противном случае обещал поговорить со мной «по-другому», говорил, жаль, что нет Воскобоева, а то бы я давно бы уже все подписал, и стал меня высмеивать. Меня продержали в райотделе с 10.00 до 15.00».
Старший лейтенант милиции, оперуполномоченный уголовного розыска Великоновоселковского РО ГУМВД С. Воскобоев, как известно, «прославился» тем, что в ночь с 26-го на 27-е июня 2009 г. выстрелом в упор из табельного оружия смертельно ранил 22-летнего жителя с. Старомлиновки, после чего подался в бега; сдался через несколько дней, с тех пор находится под арестом, хотя, до сих пор не осуждён.
Рассказ жителя с. Времьевка А. Явтушенко журналистам: «После 11 марта, когда мы уже написали жалобы прокурору, я ехал на мопеде от А. Зрожевского. Напротив дома тёщи увидел какой-то автомобиль. Я остановился узнать, может, что-то случилось. Вхожу во двор, а там милиция, там были милиционер Кошман в гражданке, и ещё двое, которых я не знаю, — в форме. С тёщей живёт В. Коваленко, — его как раз в наручниках выводили (они коноплю, вроде искали, или ещё что-то, я точно не знаю). На меня тоже надели наручники, обыскали, завели в дом. Я хотел позвонить по телефону матери — у меня стали забирать телефон, выключать его. Потом стали угрожать — что вы там понаписывали, мы, мол, тоже можем предъявить встречный иск на суде и т. д. Потом вывели меня во двор, сняли наручники, сели в машину и уехали».
ВЕРСИЯ МИЛИЦИИ
Из объяснения помощника оперуполномоченного службы уголовного розыска Великоновоселковского РО ГУМВД Украины в Донецкой области Е. Афендикова прокурору Великоновоселковского района Э. Уздемиру: «31. 12. 2009 г. я проводил ряд оперативно-розыскных мероприятий в с. Времьевка в отношении лиц, совершивших грабёж жительницы с. Времьевка Е. Богдан. При проведении оперативно-розыскных мероприятий была получена информация, что к совершению данного преступления причастен житель Времьевки С. Кошман… Кошмана дома не оказалось. Его матери О. Кошман мы сказали, чтобы он явился в райотдел. Последняя начала кричать и оскорблять нас. После чего мы уехали… Когда мы находились возле дома потерпевшей, к нам подошла Кошман и стала нам угрожать, что если мы станем искать её сына, она уволит нас. Мы попросили её успокоиться и уйти. Грубой нецензурной бранью мы не выражались и не оскорбляли, так как на улице находилось много народу из числа родственников потерпевшей… 4. 01. 2010 г. А. Зрожевский сел в автомобиль добровольно, никаких мер физического воздействия к нему не применялось… Ни я, ни другие работники райотдела ни Кошмана, ни Зрожевского, ни Явтушенко не обзывали, личных вещей не забирали, специальные средства в отношении них не применялись, а так же не применялись меры физического и психологического воздействия. Показания они давали добровольно, электрошокеры к ним не применялись, и на вооружении в райотделе они не состоят. Кошмана опрашивал в присутствии его матери, в объяснении он указал, что данное преступление он не совершал. В дом Явтушенко я не заходил».
Милицейская версия: исключительно добровольно сознались в совершении преступления; только вскорости оказалось, что преступление совершили другие.
В ТЕМУ:
За хулиганское хобби ментовского начальника за решеткой окажутся невиновные? (ФОТО)
Почему донецкие правоохранители играются в “молчанку”, или Новое в убийстве горловского бизнесмена
Жертву публичной экзекуции обвиняют в попытке защищать свою жизнь!
Пытки остаются излюбленным механизмом раскрытия преступлений для донецкой милиции (ФОТО)
То же самое, почти как под копирку, указал в своём объяснении на имя начальника Великоновоселковского РО ГУМВД Украины в Донецкой области И. Локтионова начальник ОКМДД Великоновоселковского райотдела милиции А. Колесниченко. Под такую же копирку писал свои объяснения на имя прокурора района и старший оперуполномоченный службы уголовного розыска Великоновоселковского райотдела милиции С. Кошман.
Из объяснения следователя следственного отдела Великоновоселковского райотдела милиции Р. Гудилина прокурору Великоновоселковского района Э. Уздемиру: «В моем производстве находится уголовное дело № 54-14102, возбуждённое 31.12.2009 г. по ст. 186 ч. 3 УК Украины по факту грабежа в отношении Е. Богдан. В ходе расследования уголовного дела службой уголовного розыска райотдела были установлены А. Зрожевский и А. Явтушенко, которые обоснованно подозревались в совершении указанного преступления. В связи с этим указанные лица были допрошенны в качестве подозреваемых по данному уголовному делу с применением видеозаписи… В ходе допроса А. Зрожевского и А. Явтушенко к ним ни физическое, ни психическое насилие не применялось, показания указанные лица давали добровольно. В ходе допросов А. Зрожевский и А. Явтушенко указывали, что они действительно совершили грабёж в отношении Е. Богдан, однако в их показаниях имелись противоречия связанные с тем, что согласно показаниям А. Явтушенко последний находился в состоянии сильного алкогольного опьянения, и не мог вспомнить, всех обстоятельств преступления, и не помнит передавали ли ему деньги после совершения преступления. А. Зрожевский и А. Явтушенко свою вину в совершении указанного преступления признавали, и в содеянном раскаивались, что и указанно в протоколах их допросов. На мой вопрос пояснили, что меры психического и физического воздействия не применялись. В ходе допросов Зрожевский и Явтушенко вели себя естественно, телесных повреждений я у них не видел».
«СТРАННОСТИ»
Можно ли допустить, что Зрожевский, Кошман, Явтушенко, а так же их родственники, пожаловавшиеся прокурору района на неправомерные действия милиции, хотят оговорить милиционеров? Подобная, версия, наверное, имела бы право на существование, если бы не ряд обстоятельств.
Во-первых, и самое главное, «чистосердечное признание» и «явка с повинной», оформленные доблестными стражами правопорядка, оказались туфтой на постном масле. Так как вскоре были задержаны и осуждены житель с. Времьевки А. Лопухов 1989 г. р., и житель с. Нескучное В. Немолякин, 1976 г.р., которые в действительности и ограбили пенсионерку Е. Богдан.
Во-вторых, 5.01.2010 г. в травматологии и в неврологии Великоновоселковской ЦРБ при осмотре несовершеннолетнего А. Зрожевского и А. Явтушенко, действительно были зафиксированы на теле ссадины, ушибы, и следы применения электрошокера. Это же зафиксировал судмедэксперт. Пояснения милиционеров, что два необоснованно ими подозреваемых якобы нанесли себе повреждение сами в результате «случайного падения», — мягко говоря, не выдерживают никакой критики в контексте обстоятельств дела.
Заключение травматолога, невролога и судмедэксперта по поводу пыток в милиции А. Явтушенко.
В-третьих, со слов несовершеннолетнего А. Зрожевского и со слов А. Явтушенко в их допросе «с пристрастием» кроме работников Великоновоселковского райотдела милиции участвовали два незнакомых им милиционера. Из разговоров допрашиваемые поняли, что это работники управления уголовного розыска ГУ МВД Украины в Донецкой области, которые, собственно, и привезли с собой электрошокеры и прочие электростимуляторы «чистосердечных признаний». Однако, ни в материалах прокурорской проверки, ни в материалах собственного милицейского разбирательства эти двое вообще не фигурируют.
В-четвёртых, кажется очевидным, что А. Явтушенко и А. Зрожевского сначала несколько часов «мариновали» в милиции, а потом записали на камеру «явку с повинной». Кстати, и адвоката для несовершеннолетнего А. Зрожевского пригласили тоже потом, хотя по закону даже вызов в милицию обвиняемого несовершеннолетнего должен осуществляться через родителей. А задержание несовершеннолетнего может применяться в исключительных случаях при наличии оснований и в порядке предусмотренном уголовно-процессуальным кодексом за совершение тяжкого преступления по особой процедуре с участием родителей и адвоката. Эти нормы лучше других должен знать А. Колесниченко, как раз и курирующий в Великоновоселковском райотделе милиции работу по делам несовершеннолетних. И не только знать, но и требовать их соблюдения от других. Кстати, когда дело запахло керосином, Колесниченко подал рапорт об уходе на пенсию.
Из соображений объективного освещения событий авторы данной публикации пытались получить комментарий относительно всех этих «странностей» у начальника Великоновоселковского РО ГУМВД Украины в Донецкой области И. Локтионова, тем более, что стало известно о проводившейся в райотделе проверке Службой внутренней безопасности ГУБОП. Журналисты почти неделю, день в день, безуспешно ходили на приём к начальнику милиции, однако, тот так и не пожелал с ними встретиться, ссылаясь то на занятость, то ещё на что-то.
Заместитель прокурора Великоновоселковского района А. Полищук, проводивший проверку жалоб на незаконные действия милиции, так же неоднократно отказывался комментировать для средств информации причины, по которым по результатам проверки им было вынесено постановление об отказе в возбуждении уголовного дела в отношении работников милиции. Ссылался на то, что по закону он это делать не обязан.
Беседы представителей СМИ с А. Полищуком проходили в таком русле:
— Какая реакция прокуратуры на заявление?
— Отказано в возбуждении уголовного дела.
— А почему?
— Проведена проверка, и принято такое решение.
— То есть, пытки электрошокером — это не является преступлением?
— Я не обязан вам рассказывать о результатах проверки, вы без доверенности никто здесь.
— Я журналист, и провожу журналистское расследование.
— Выключите, пожалуйста, свой диктофон, я не обязан вам отвечать.
— То есть, состава преступления прокуратура не нашла?
— (молчание)
— А как вы сами считаете: пытка электрошокером — это преступление или нет?
— (молчание)
— Пытка электрошокером — это допустимо законодательством или нет?
— (молчание)
И т. д., и т. п.
О том, что в возбуждении уголовного дела в отношении милиционеров отказано, сами заявители узнали явочным порядком через месяц от того же А. Полищука. Заместитель прокурора утверждал, что официальные ответы прокуратуры об этом он заявителям направлял, и куда эти ответы потом делись, — он не знает. Когда заявители попросили выдать копии ответов, заставил их эту просьбу изложить в заявлениях на имя прокурора. Но заявления попросил писать не в его кабинете, а «где-нибудь в другом месте», так как от заявителей А. Полищуку… дурно пахло.
Из заявлений несовершеннолетнего А. Зрожеского и А. Явтушенко прокурору Великоновоселковского района Э. Уздемиру: «Кроме того, что я обратился к вам, я вынужден буду обращаться во всевозможные государственные органы и общественные организации, так как полагаю, что ваше разбирательство может быть поверхностным, в связи с тем, что оперативный работник С. Кошман является супругом вашей помощницы, работника райпрокуратуры Е. Хандогой».
Любопытно, что Кошман, Зрожевский и Явтушенко, а так же их родственники официально подали жалобы прокурору на действия милиции 11 января, а объяснения работников милиции Кошмана, Афендикова и Колесниченко на имя прокурора датированы 5 января.
СУД ПРИЗНАЛ: ТАК, КАК РАССЛЕДОВАЛА ПРОКУРАТУРА, ЛУЧШЕ ВООБЩЕ НЕ РАССЛЕДОВАТЬ
Собственно, А. Полищук не зря «тянул волынку» с предоставлением заявителям решения об отказе в возбуждении уголовного дела. Так как, получив это решение, заявители тут же его обжаловали в суд. Рассмотрев их жалобу 23.02.2010 г., судья В. Ефименко сразу же отменил постановление А. Полищука об отказе в возбуждении уголовного дела. Присутствовавший в процессе А. Полищук против жалобы возражал, настаивал на законности своего постановления, ссылался на то, что в ходе доследственной проверки выполнены все возможные и необходимые действия по исследованию указанных в заявлениях прокурору обстоятельств, что признаков преступления не обнаружено, что действиям работников милиции дана надлежащая правовая оценка.
Из постановления Великоновоселковского райсуда по делу №4-19/10: «Как усматривается из материалов доследственной проверки, выводы органа прокуратуры об отсутствии в действиях работников милиции признаков преступления не основываются на всестороннем анализе и объективной оценке фактических данных. Из постановления об отказе в возбуждении уголовного дела не усматривается, какие фактические данные положены в обоснование выводов, а какие отброшены и по каким мотивам. К тому же, обстоятельства, изложенные в объяснениях заявителей, выяснены неполно, установленные же проведённой проверкой обстоятельства не подтверждаются совокупностью доказательств, каждому из которых не дана надлежащая оценка.
Так, по результатам доследственной проверки не проведён своевременный обзор места событий. Не опрошены работники дежурной части Великоновоселковского райотдела, не установлены и не опрошены другие граждане, которые находились в указанный период в помещении райотдела милиции и могли бы свидетельствовать об обстоятельствах прибытия и пребывание в райотделе С. Кошмана, А. Зрожевского, А. Явтушенко. Не исследован журнал посещений дежурной части, относительно установления времени прибытия последних в райотдел.
Вообще не установлены обстоятельства пребывания в райотделе работников милиции А. Колесниченко, С. Кошмана, Е. Афендикова, а также С. Кошмана, А. Зрожевского, А. Явтушенко с момента их прибытия в помещение райотдела до начала допроса последних в качестве подозреваемых в преступлении… Не исследована должностная инструкция каждого из работников милиции, причастного к указанным событиям. Не выяснены обстоятельства и не дана правовая оценка действиям работников милиции, относительно задержания несовершеннолетнего А. Зрожевского… Не выяснен механизм и место возможного падения А. Явтушенко и А. Зрожевского, куда, каким образом и на какие поверхностности они падали. Не исследованна видеозапись допроса А. Зрожевского и А. Явтушенко в качестве подозреваемых… Не приняты другие меры для установления наличия или отсутствия в действиях работников милиции признаков преступлений предусмотренных ст. ст. 364,365,373 УК Украины…».
С логикой судьи В. Ефименко трудно не согласиться. Согласился с ней и прокурор района Э. Уздемир, сообщив корреспонденту газеты «Земля, Люди и Власть», что прокуратура не стала обжаловать судейское постановление. По словам Уздемира проводится новая проверка, которую он поручил… А. Полищуку. Поэтому уголовное дело по фактам пыток и истязаний при проведении оперативно-следственных действий работниками милиции до сих пор не возбуждено.
Из пояснений несовершеннолетнего А. Зрожевского: «После получения электрического разряда в ногу (держали элетрошокер пять секунд) я не мог двигаться минут десять. Состояние было такое, вроде ты живой, но уже мёртвый, не можешь управлять телом. Три дня болело сердце. До сих пор ногу иногда сводит судорогой. Хотя до этого судорог у меня никогда не было…».
Василий ПРОБАЧАЙ, Степан ВЯЗМИН, газета «Земля, Люди и Власть», специально для PRO-TEST
СПРАВКА. В Украине электрошокеры включены в перечень имущества, которое не может находиться в собственности граждан и юридических лиц негосударственной формы собственности (Постановление Верховной Рады Украины №19\95-ВР от 24.01.1995 г.). В рамках действующего законодательства электрошокеры относятся к специальным средствам активной обороны, применяемым правоохранительными органами, и «уравненны в правах» с резиновыми палками, наручниками и спецсредствами, содержащими препараты слезоточивого и раздражающего действия. (Постановление Кабинета Министров Украины №302 от 21.04.1995 г.). Внедрение электрошокеров в правоохранительные органы началось после издания МВД 13.02.1998 г. приказа №101, утвердившего «Инструкцию о порядке применения электрошоковых устройств». В августе 1998 г. они были приняты на оснащение и включены в Нормы положенности для органов внутренних дел и внутренних войск МВД Украины.
В Украине на базарах без проблем можно купить электрошокеры, в основном собранные «на коленках» в Китае, с напряжением 1000000 вольт и выше. Более того! Частенько продавцы заведомо лгут подчёркивая, что владение шокерами разрешено в Украине. Это неправда. Согласно законодательству, если у гражданского лица найдут такой шокер, его ждёт административное наказание: конфискация и штраф. Вроде не так страшно. А вот, если применить китайское чудо с напряжением в 1000000 вольт (для примера: напряжение фонаря специального ФС-1 против собак — 8000 В, напряжение единственного официально выпускаемого в Украине и находящегося на вооружении милиции электрошокера ИР-4 — 45000 В), и человек при этом погибнет, то тут наступает ответственность уголовная.
Последние 5 статей
13.11.2015
23.10.2015
13.05.2015
30.04.2015
22.03.2015
