Все лето террасы кофеен, ресторанов, пиццерий и «макдональдсов» столицы Украины, были переполнены. Прилично одетые люди – возрастом преимущественно от 20 до 45 лет – сидят за столиками, что-то заказывают, разговаривают, смеются, слушают музыку. Такого люда хватает не только по вечерам, а нередко и днем, особенно
в выходные; кроме того, есть еще и ночные заведения, и далеко не всегда дорогие, элитарного пошиба, где почти всегда радостно развлекается молодежь. Одно слово, хватает любителей потратить за вечер приблизительно полтысячи в заведениях, где банальный чай (иногда ужасного качества, из «заваренного» в едва теплой воде пакетика) стоит аж 50 гривен.
И что интересно: идет речь не о «мажорах» (у них свои заведения), не о «золотой молодежи», не о чиновниках высокого уровня или «крутых» бизнесменах, не о депутатах всеукраинского или городского уровней – идет речь о той публике, которую принято звать «средним классом». Понятное дело, не весь столичный средний класс более-менее регулярно посещает такие заведения – но они предназначены именно для среднего класса, по крайней мере, для его весомой части. А вместе с тем (и это не менее интересно) на левобережье Киева не осталось, кажется, книжных магазинов (ни из тех, которые были построены в советское время, ни из тех, которые открылись в годы независимости). Кроме одной, что прозябает неподалеку от метро «Левобережная» и вот-вот прекратит существование как нерентабельная. Правда, несколько лет назад с большой помпой был открыт новый книжный базар вблизи станции метро «Дарница». Сегодня там осталось с десяток книжных лавок, все другое – электротовары, домашняя утварь, кошачий и собачий корм и тому подобное; значительный же кусок этого базара отхватила себе «стоковая одежда из Европы», проще говоря, банальный «секонд-хенд».
При этом несколько новомодных (и всегда вечером полных посетителей) забегаловок Левого берега расположены на местах, где до них давно уже или совсем недавно были книжные магазины.
И дело здесь далеко не только в городской власти (которая должна была бы установить сугубо символическую арендную плату для книжных магазинов и других социально значимых торговых заведений) и не в рыночной экономике (еще Адам Смит – тот, кому принадлежит классическое выражение о «невидимой руке рынка», которая, мол, руководит экономическим развитием в направлении общественного блага, отмечал: не все должно подчиняться рыночным механизмам – например, образование).
Дело в том (и прежде всего в том), что качественно изменился средний класс Украины, и теперь ему нужны прежде всего не книжные магазины (и даже не электронные книги, скаченные из интернета), а удобные забегаловки, где можно расслабиться и не считаться с весьма тревожными политическими и экономическими прогнозами ближайшего будущего.
Каким был «классический» украинский средний класс
Не сосчитать, сколько было произнесено за прошлую четверть века панегириков – вплоть до почти истерических – в адрес украинского среднего класса. Автор этих строк также немало писал об этом классе, правда, без панегириков и без истерики (желающие могут проверить, использовав интернет-поисковик).
Средний класс объявлялся движителем и опорой демократических изменений, гарантом необратимости прогрессивных превращений, опорой рыночных реформ и – едва ли не главное – идейно убежденным защитником украинской независимости.
Все это не высасывалось из пальца. Средний класс, актуальный и потенциальный (студенчество), действительно оказался в период с 1988 по 2005 годы той общественной силой, которая едва ли не больше всех беспокоилась об отмене цензуры и получении свободы слова, проведении свободных выборов, и становлении многопартийной политической системы, борьбе с коррупцией и устранении одиозных персон из властной вертикали. Средний класс мужественно терпел властный идиотизм, который громко звался «рыночными реформами»: закрылись отраслевые НИИ и остановились высокотехнологические производства, исчезли отечественная одежда, обувь и товары широкого потребления, – инженеры и научные сотрудники пошли работать «челноками», обеспечивая потребности населения. А кто-то и пытался создать собственные фирмы, которые продуцировали те или другие товары. Почти перестали платить деньги в Национальной академии наук (аж на три долгих года) – ничего, научные работники выжили, нашли источники той или иной подработки (кто-то читал лекции в частных вышах, кто-то подавал на иностранные гранты, кто-то работал консультантом и пропагандистом в партийных структурах разного уровня, кто-то выращивал картофель и огурцы на дачах и тому подобное). Медики и учителя тоже как-то приспосабливались к непростой ситуации – и далеко не каждый за счет «подарков» (хотя, конечно, школы бы просто закрылись, если бы родители не собирали деньги на ремонт и принадлежности).
Иначе говоря, тот средний класс, который стал складываться в несколько последних десятилетий существования СССР в результате необходимости конкурировать с Западом в научно-технологической сфере, следовательно – перехода коммунистической власти к точечным репрессиям вместо тотальных и к удовлетворению большему, чем необходимо для поддержания физического существования, объема жизненных благ, – тот средний класс в своей массе хотел изменений в стране. Причем изменений, образно говоря, «в европейском направлении». И невзирая на свое далеко не всегда соответствующее статусу среднего класса финансовое положение, эти люди никогда в своем большинстве не теряли интерес к общественной жизни и к интересам страны. Ведь от рабочих и подобных им групп наемных работников средний класс отличается не только уровнем доходов, но и родом занятий и уровнем образования. От высших общественных слоев – большей повседневной практичностью, большей моральной целенаправленностью, то есть другим этосом, и необходимостью зарабатывать на существование. Исследователи определяют еще и другие внеэкономические критерии принадлежности к среднему классу: необходимость в самоусовершенствовании, самообучении, постоянном самоосознанном повышении квалификации, – и наличие достаточного от удовлетворения повседневных потребностей свободного времени, то есть объективной предпосылки для того, чтоб активно действовать в гражданском пространстве, вне экономических и бытовых рамок.
В ТЕМУ:
В Киеве появился памятник вымирающей интеллигенции (ФОТО+ тематические иллюстрации и ссылки)
Средний класс России в условиях мятежа
Бедняцкое сознание народа как порок системы
Украинский средний класс вырос вдвое?
Луценко определил процент «совков», гангстеров и гопников в украинском обществе
«Просмотрел, пролистал…» (репортаж о том, что читают депутаты Рады)
Что такой средний класс был реальным фактом и фактором украинского бытия, свидетельствуют события прошлых лет; так как без массовых и самочинных действий актуального и потенциального (студенчество) среднего класса не стали бы возможными ни независимость Украины, ни ее институционное укрепление, ни давление на администрацию Леонида Кучмы ради недопущения ее «лукашенкизации», ни подготовка и проведению акций гражданского протеста против авторитарных тенденций власти, которые в конце концов вылились в Оранжевую революцию.
Но где-то после 2005 года ситуация стала медленно изменяться. Что-то происходило с украинским средним классом. И одним из симптомов этих изменений стало то, что его представители старшего и среднего возраста стали выбрасывать на мусорники свои книжные шкафы и свои собрания книжек. Если бы шла речь об одном такой случае, то его нельзя было бы считать симптомом. Но автору этих строк известны десятки подобных случаев.
Изменения состоялись. В лучшую сторону? В худшую?
И если бы же то шла речь только о потере уважения к книжкам или о приобретении привычки к сидению в ресторанах. Так как, скажем, в Польше или Чехии средний класс посткоммунистического общества, возможно, еще больше, чем у нас любит посидеть за столиком и побеседовать о жизни (хотя при этом, конечно, на душу населения там книг публикуется и читается несравненно больше, чем у нас, невзирая на все прелести компьютерной эпохи). Но в Польше или Чехии в принципе невозможна власть, которая держится на беззаконии «в законе», на постоянной лжи гражданам и на систематическом нарушении Конституции. Тот же средний класс, оторвавшись на время от распития «выборовой» или «бехеровки» и дружественных разговоров обо всем и ни о чем, вышел бы на улицы и помог бы честным политикам навести порядок в государстве. А если бы таких политиков вдруг не нашлось – выдвинул их из своих рядов или вывел на первые роли представителей интеллектуальной элиты, как, собственно, за последние четверть века уже случалось в этих странах – и ни разу не случилось у нас.
Однако, стоит еще раз повторить, что-то случилось в украинском социуме. И теперь не только те, кто пробился или был рекрутирован в средний класс за годы независимости, но и представители старшего поколения стремятся прежде всего получать от жизни удовлетворение, а не служить нации, государству, своей фирме, воспитывать в школе или выше молодежь, заниматься рискованным венчурным бизнесом и тому подобное. Интеллектуализм, хотя бы показной, также отходит в этой среде на второй план. А гражданская активность локализуется на уровне борьбы с незаконными застройками, вырубкой парков и скверов и тому подобное.
Иначе говоря, существуют основания вести речь о «новом среднем классе», который не имеет определенного числа черт классического, «старого», постсоветского. И трудно сказать, что, каких его действий (или отсутствие действий) можно ожидать. Понятное дело, идет речь об определенных обобщениях, о подавляющих настроениях и установках. Определенная часть «классического» среднего класса еще существует, но, похоже, не она теперь является решающим фактором – следовательно и политическая борьба за последние годы приобрела существенно другие измерения. И не нужно это объяснять лишь привычкой и «партии власти», и «левых сил» (которые левыми в действительности, понятное дело, не являются), и части партий оппозиционного пошиба созывать на массовые акции оплаченных «майданарбайтеров». Суть проблемы здесь, похоже, в другом, в качествах «нового среднего класса».
Трудно без конкретных социологических исследований что-то уверенно говорить об этих качествах, но, оказывается, чем-то похожие процессы происходили в среднем классе Испании при «позднем Франко» (1950-60 годы) или в России в первое двенадцатилетие правления Владимира Путина (частично замаскированного под «президентство» Медведева). Могут сказать: ничего страшного в масштабе Большой Истории там не случилось, тамошний «новый средний класс», который долго не проникался общенациональными проблемами и не становился на поединок с авторитарной властью, в конце концов стал действовать, причем в Испании – весьма успешно, а в России за последние полтора года – весьма активно. Но Украина имеет серьезное отличие от Испании и России, и неизвестно, сохранит ли она свою независимость в случае, если ее средний класс, в котором доминирует не идея служения, а установка на всесторонне жизнелюбие, ограничится сидением в кафе, интернет-активностью и ситуативной борьбой с незаконными застройками...
Сергей ГРАБОВСКИЙ, Радио Свобода
Перевод с украинского и иллюстрации PRO-TEST
Последние 5 статей
13.11.2015
23.10.2015
13.05.2015
30.04.2015
22.03.2015
