Свидетель Владимир Щербань явно не добавил очков обвинению в деле об убийстве Евгения Щербаня, скорее наоборот. Но едва ли это пробудит в нынешних служителях отечественной Фемиды желание объективно разобраться в том преступлении.
…На третьего свидетеля по делу об убийстве Евгения Щербаня – Владимира Щербаня - наши авторы вдоволь налюбовались еще в середине 90-х, когда он насаждал в Донбассе свои «либеральные реформы». Но в последний раз очно мы сталкивались с «Петровичем» в августе 2004-го на границе Сумской и Полтавской областей. Тогда он, уже в чине сумского губернатора лично руководил утренней облавой на студентов, шедших пешим маршем на Киев в знак протеста против задуманного слияния двух сумских вузов. Говорят, губернатору тогда сделали мощный втык в медведчуковской АП: выпустишь молокососов за границу области – пеняй на себя. В итоге в памяти остались толстые менты, бегающие (в пропорции 3:1) за студентами по кукурузным полям; волочимый по асфальту худосочный пятикурсник Кобеляков и грозное «Вы куда?! Стоять!», брошенное взъерошенным Щербанем в спину бегущим спасать своих чад родителей.
С тех пор Владимир Петрович сильно изменился. Увеличилась лысина на макушке, добавилось седины, куда-то пропал гладкий лощеный подбородок. Сказалось и спешное бегство из «оранжевой Украины», и последующая потеря большинства активов. Но более всего отпечатались на внешнем облике «Петровича» несколько лет, проведенные в пенитенциарном заведении Соединенных Штатов Америки. В тоне экс-губернатора убавилось вальяжности, в словах стало меньше сиятельного хамства, лицо перестало излучать неизменное превосходство над всем окружающим. Оно и неудивительно: поневоле cкиснешь, когда твоей судьбой занимается равнодушный американский следователь, которому плевать на твое величественное прошлое, обширные связи и пр…
Впрочем, даже и в нынешнем своем состоянии Владимир Петрович был не чета многолетнему стукачу Мариенкову (имеется ввиду свидетель Игорь МарЬИнков - PRO-TEST); сквозь «притрушенную» оболочку то и дело проступала былая спесь. В суд Щербань явился со своими мемуарами «Исповедь перед сном, или Два года в счет».
Книгу эту донецкий губернатор выпустил в 1997 году за несколько дней до своей отставки. Позже «Петровича» назначили рулить Сумщиной, и весь нераскупленный тираж перекочевал туда. В начале «нулевых» трудно было найти кабинет в Сумской ОГА, где не валялся бы этот талмуд…
Свои позавчерашние показания Щербань начал с велеречивого монолога о 90-х, живописуя павших в то время на земле донецкой бизнесменов: «Это был очень интеллигентный человек, знал несколько языков, никакого мата от него никогда не было слышно, - так , в например, охарактеризовал «Петрович» Александра Момота, указав на три признака, которые, действительно, выделяли покойного президента компании «Данко» среди тогдашних «звезд» донецкого бизнеса. Но постепенно Владимир Петрович разошелся не на шутку, рассказывая, как сочетание бизнеса и власти помогало бороться за счастье простого донецкого народа:
- А на тот момент это были не деньги, а были колготки женские, были «видики», были телевизоры, какие-то продукты никому не нужные. Мы понимали, что нам нужно зарабатывать деньги, выплачивать людям заработную плату и решать все эти социальные вопросы, которые стояли перед Донецкой областью…
«Мы» - это, в первую очередь, сам Владимир Щербань и его однофамилец Евгений, дружбу которых в те нелегкие годы свидетель охарактеризовал, призвав на помощь убедительные, с его точки зрения, детали:
- Мы в неделю проводили с ним 6 дней, кроме ночи, когда ложились в постели. Дом моего сына был напротив его дома, на Красном, это где-то километров 25 от Донецка. В Америке тоже с 95 года у нас дома были рядом, 100 метров друг от друга. В Киеве был у нас дом на ул. Ветрова, один на двоих с Евгением, мы выкупили квартиры там и жили вместе… И думали, кстати, как нам сделать бронированные ворота и лифт сзади для того, чтобы было безопасно нам…
От кого же скрывались друзья Щербани? Конечно, от настырного Павла Лазаренко и его коварной приспешницы Юльки! Истоки будущего противостояния Владимир Петрович усматривал в амбициозности и повышенной ранимости Павла Ивановича:
- В феврале 95-го был первый визит в Донецкую область президента Украины. И Павла Ивановича не встретили на границе Днепропетровской и Донецкой области, лично я не встретил. Он очень этим возмутился, обиделся, проявил амбиции, где-то через полтора часа покинул заседание, проводимое президентом…
В ТЕМУ:
Донецкий журналист: "Щербань был опасен для донецкой шпаны в малиновых пиджаках" (ФОТО) Генпрокурорское ноу-хау: профессиональные свидетели вместо профессиональных следователей Убийство Щербаня можно рассматривать и как самооборону, - журналист (ФОТО, Документы) Дело Щербаня: члены банды Кушнира дважды пытались убить Ахметова Кушнир был агентом человека Владимира Щербаня, который финансировался Валентиной Арбузовой?
Мало-помалу драматический фон в монологе «Петровича» нарастал. Отношения между ЕЭСУ и империей Щербаня подавались под остро-детективным соусом: зловещие мафиози с Днепропетровщины стали склонять талантливых и честных бизнесменов из Донбасса закупать у них газ на потребу молодой, но крепнущей Донецкой области. Но Володя и Женя все отказывали: им нужен был газ подешевле, дабы выплачивать простымм людям зарплаты и пенсии.
- Первое совещание Лазаренко в качестве вице-премьера было в сентябре. Он пригласил меня к себе и снова начал говорить о поставках газа. На что я уже в более категорической форме сказал: «Нет, уже паровоз ушел, машина запущена, мы работаем с предприятиями сами».
Давление, однако, нарастало. То «Юлия Владимировна просилась лично ко мне на прием, я ее не принял». То Лазаренко назначил встречу на границе двух областей.
- …Но я сказал : «Никуда мы не поедем, я понимаю, какое давление будет на нас всех с поставками газа; делать мы этого не будем… Хотя Павел Иванович в это время уже был на границе и жарил шашлыки. И, наверное, это еще больше возмутило Лазаренко.
Лазаренко и Тимошенко свидетель неизменно описывает как «два сапога пара»:
- Я никогда не разделял Тимошенко и Лазаренко. Юля была его посредником в области. Я никогда ее не принимал. Мы знали об отношениях Лазаренко и Тимошенко, знали о тех, кто занимался убийствами, информации имели много. Поэтому мы видели, что происходит.
«Я никогда не разделял Тимошенко и Лазаренко», - именно ту же фразу, слово в слово, произнес и первый свидетель обвинения – г-н Марьенков (имеется ввиду свидетель Игорь МарЬИнков - PRO-TEST).
А выживший Щербань продолжает живописать, как их с Евгением Александровичем заставили признать Лазаренко премьером и закупать газ у его структур. Но объем закупок был не тот – и отношения становились все хуже. Вот диалог двух супруг наших героев:
«Моя жена спрашивает: «Надя, а чего ты на Олимпиаде в бижутерии? Она ответила: я все сняла. Положила в сейф, если нас убьют, за эти драгоценности доучишь моего сына в Америке»…
И после возвращения с Олимпиады в Атланте страх перед Лазаренко не отпускал друзей:
- Мы встретились в обладминистрации, - рассказывал свидетель - И он говорит: «Меня убьют, за мной машина ездит». Я говорю: «Как так? Беги в Америку!». Он сказал, что не поедет. «Нет, никуда не поеду. Я понимаю, что будет дальше. Все равно они не остановятся»… Он весь черный был, и руки тряслись.
В общем, реальность вырисовывалась зловещая: двое затравленных друзей не сгибаются под ударами днепропетровской мафии. Хотя при этом и сами по-прежнему готовы «нагибать» всех в округе, достаточно вспомнить знаменитую реплику Евгения Щербаня, брошенную тогдашнему мэру Мариуполя Михаилу Поживанову: «Нет человека – нет проблем. Для нас девять граммов свинца абсолютно не жалко».
Как уж водится в этом процессе, детали, на которые то и дело ссылался свидетель, cообщались ему людьми, которых уже нет на свете: «…Момот показал цифру Юлии Владимировне… Это Евгений мне на балконе сказал… Лазаренко очень интересовался Брагиным… и Варака мне сказал…»
Любовно созданная «Петровичем» картина начала, однако, стремительно разрушаться при перекрестном допросе защиты. Первым обрабатывать свидетеля стал адвокат Александр Плахотнюк. С самого начала допроса прежде вальяжный свидетель начал нервничать: крик, истеричная жестикуляция; постоянные «не помню», «не знаю», «не помню, да я этого и не подписывал», иногда – просто затяжное молчание. Но крик – гораздо чаще.
«Меня не интересовало, где и когда говорил об этом Лазаренко! – горячился Владимир Петрович. – Евгений говорил об угрозе жизни, а были ли при этом очки на Лазаренко, меня не интересовало!
Тема очков всплыла в связи с тем, что защита начала троллить крайне избирательного в своей памяти свидетеля: тот цитировал целые куски диалогов, но не мог сказать ничего путного о конкретных контрактах, правительственных документах, распоряжениях областной госадминистрации, на которых крепилась логика его обвинений ЕЭСУ.
- Столько лет прошло, - говорил он. – Что-то я помню, что-то нет.
- Скажите, пожалуйста, - спросил его Плахотнюк, - почему вы не рассказали правоохранительным органам о той информации, которую получили от Евгения Щербаня на балконе у себя в кабинете?
Пауза. Затем, со вздохом:
- Да, вопрос, конечно, интересный.
- Почему Вы не уведомили правоохранительные органы?
Еще пауза.
- Не видел в этом необходимости.
- А после того, как произошло убийство, почему Вы не обращались в правоохранительные органы?
- После убийства? – спросил свидетель тупо, чтобы выиграть время.
- Да, третьего числа, Вы на похороны поехали.
Пауза, затем Щербань спросил:
- Вы же не самоубийца, нет?
Наш корреспондент посмотрел на сына покойного - Евгения Евгеньевича Щербаня. Тот вроде сидел спокойно, но желваки на лице ходили туда-сюда. Со свидетелем «дядей Володей» потерпевший вполне тепло общался только что в перерыве, но разве приятно слышать, что лучший друг отца якобы знал имя заказчика – и не сказал?
- Извините, но вопрос я поставил, - сказал Плахотнюк.
- А, да, извините… Но я не самоубийца, чтобы выйти на площадь и начать кричать, кто убил Евгения.
- Вопрос не про площадь. Я спрашиваю, почему Вы не обратились в правоохранительные органы?
- Потому что я понимал, что…
Пауза.
- Что «что»? – не вытерпел защитник Сергей Власенко.
- …что это будут мои последние слова, которые будут сказаны в правоохранительных органах, – неохотно сказал Щербань.
От Плахотнюка очередь задавать вопросы перешла к Андрею Кожемякину. Тот бил по уязвимым нюансам биографии «Петровича»: отсутствие на стадионе в тот вечер, когда подорвали Алика Грека; уголовные дела по злоупотреблениям на Сумщине; кличка «Володя 51%», полученная Щербанем за то, что с его подачи у людей сначала создавались проблемы, а затем приоритетная доля их бизнеса переходила к нему.
- Вы в своих свободных показаниях сказали: «Я предупреждал Брагина, но он не послушал». И потом: «Мы знали всех тех, кто занимался убийствами». То есть вы о чем-то предупреждали Брагина. О чем?
- О том, что им интересуется Лазаренко.
- Вы об этом его предупреждали лично?
- Да.
- Скажите, Брагин имел какое-то отношение к криминальному миру Донецкой области?
- Я не знаю…
В зале заулыбались. Прокуроры хмуро смотрели в потолок, и только их спикер Лилия Фролова недовольно качала головой. Недовольство ее было обращено в адрес Кожемякина. Тому, впрочем, было все равно.
- Не считаете ли Вы неожиданным то, что Вы не поехали тогда на стадион, хотя делали это системно? – спрашивал он, перекрикивая возмущенные возгласы Фроловой.
Владимир Петрович не считал. После перепалки вокруг сомнительных для репутации Щербаня нюансов его отсутствия на стадионе в тот день Кожемякин спросил:
- Скажите, сегодня в своих свободных показаниях Вы сказали следующее: «Я знал всех, кто занимался убийствами. Я знаю, откуда ноги растут… мне докладывали… я имел оперативную информацию о криминальной ситуации в Донецкой области». В связи с этим такой вопрос. Поясните, пожалуйста, суду, с кем из представителей уголовного мира поддерживал связь Евгений Щербань?
Пауза.
- У меня таких фактов нет, - наконец, глухо ответил свидетель.
- Спасибо. С кем из представителей уголовного мира поддерживали отношения Вы лично?
- Ни с кем.
- Спасибо. Скажите, кого из представителей криминального мира имел в виду Евгений Щербань, когда, с ваших слов, говорил: «Наши криминальные авторитеты часто бывают в Днепропетровске и находятся под покровительством Лазаренко»?
- Это у кого? – еле слышно сказал свидетель.
- Ну, это Вы сказали. Еще раз?
- Угу, - тихо сказал Щербань. Этот разговор ему явно не нравился.
Кожемякин повторил цитату.
- То есть Вы знаете своих донецких авторитетов?
- Ну, со слов – знаю, - повеселел Щербань. Он явно ожидал чего-то худшего. – Это ж не значит быть знакомыми с этими авторитетами. Опять же, анализируя ту информацию, которую мне давала СБУ, милиция, сопоставляя…
- Так кто конкретно, Вы не знаете?
Молчание.
- Какие конкретно авторитеты были под покровительством Лазаренко? Назовите фамилии!
- Ну, про Кушнира знаю, - с облегчением выдал Владимир Петрович фамилию давно погибшего бандита, фамилию которого уже много лет знает вся Украина. - Да, Кушнир!
- А кстати…
Тут в дело вмешалась судья Медушевская, которая к тому времени успела уже вынести несколько предупреждений защитникам Тимошенко.
- Останавливаемся, – сказала она. - Объявляется 15-минутный перерыв.
Но после перерыва солировал, в основном, Сергей Власенко. Во-первых, свидетель к тому времени уже был достаточно подавлен, да к тому же и на взводе. Во-вторых, именно Власенко предстояло отработать на Щербане несколько «домашних заготовок». Некоторые удары шли далеко от цели, другие били наповал. Власенко цитировал интервью, в которых Щербань опасался тех или иных политиков – но никогда не упоминал в этом контексте Юлию Тимошенко. Щербань уныло пыхтел что-то в свое оправдание. Временами он снова начинал кричать – но неизменно уходя в сторону от заданных вопросов и нагромождая массу ненужных деталей.
- Вы сказали, что с 1996 года знали, что Юлия Тимошенко причастна к убийству Владимира Щербаня, – сказал Власенко. - Но оказывается, Вы никогда с ней не ссорились…
В ответ слышится что-то невразумительное.
- Скажите, вот так встречают человека, который убил Вашего лучшего друга? – В руках Власенко - фото встречи вице-премьера Тимошенко и губернатора Щербаня на подведомственной ему Сумщине.
Щербань отвечал в том смысле, что, мол, есть протокол, и все такое.
- А что, разве цветы протоколом предусмотрены? – ядовито спрашивал Власенко.
- Ну, это женщина, - вяло отвечал свидетель.
- Так это женщина или заказчик убийства вашего друга?
- Ну, что я буду становиться в позу к Тимошенко и показывать пренебрежение ко всему правительству Украины? – отвечал «принципиальный» Щербань, только что бравировавший своим пренебрежением к Лазаренко, который ради него аж «шашлыки жарил».
Бой шел с ощутимым превосходством Власенко. У того, правда, провокационные вопросы чередовались с серьезными – но это приносило свои дивиденды. Свидетель толком не знал, чего ожидать. Тему о том, каким образом сразу после смерти Евгения Щербаня сын Владимира Щербаня Артем получил два миллиона со счетов убитой жены Щербаня, оперативно сняла с рассмотрения судья. А жаль – ведь Власенко назвал и адрес в США, который делили между собой проживавший там Владимир Щербань и фирма его сына. Именно эта фирма получила через два дня после убийства Евгения и Надежды Щербаней два миллиона долларов…
Пока обсуждалась эта тема, Владимир Щербань стоял красный как рак, ничего не опровергал и еще с десяток минут говорил тихо и односложно, явно приходя в себя.
Хотя вообще-то все стало ясно, когда Власенко пустил в ход главную свою домашнюю заготовку – запись телеэфира от 25.06.1996 года, где Евгений Щербань говорит о назначении Павла Лазаренко премьер-министром.
- Ну, во-первых, я считаю, что Павел Лазаренко занял достойное его место, - послышался в зале голос «воскресшего» покойника. – Это хозяин, он продемонстрировал успехи в своем регионе…
- Защитник Власенко! Пожалуйста, выключайте свой компьютер!
- Двенадцать секунд, - бросил Власенко, а на экране тем временем Щербань продолжал говорить:
- …Он – достойная личность, которая заняла соответствующий пост. Мы все время прилагали усилие, чтоб этот пост занимали именно такие люди… к власти пришел человек, который разделяет наши взгляды,
- Защитник Власенко!!
- …совпадает со взглядами Либеральной партии Украины… И поэтому мы полностью поддерживаем приход Лазаренко к власти…
- Спасибо, уважаемый суд! – довольно сказал Власенко.
- В случае повторного вашего такого поведения, - угрожающе начала судья, но ее уже мало кто слушал. Свидетельство «мертвого» человека из уст явно заангажированного свидетеля по всем статьям опровергалась живым видеофактом.
- Откуда вы выкопали этот материал? – спросили мы Власенко по окончанию заседания.
Тот довольно-многозначительно улыбнулся:
- У нас есть свои источники…
…Власенко, Плахотнюк и Кожемякин уже вовсю давали комментарий журналистам, когда в пустой зал суда из комнаты для свидетелей вынырнул Владимир Щербань с двумя экземплярами книги «Исповедь перед сном, или Два года в счет».
- А где защитники? – спросил он нашего корреспондента.
- Ушли.
- А то я хотел им вручить… пускай прочитают, как все было! – сказал Щербань и, не найдя что еще сказать, скрылся за дверями.
Обвинение проиграло еще один раунд боя по делу Щербаня. Пока общий счет – позорно-сухой…
Евгений КУЗЬМЕНКО, Обком
Последние 5 статей
13.11.2015
23.10.2015
13.05.2015
30.04.2015
22.03.2015
